Они встретились на крохотном пятачке, куда каждый их них вывернул со своей снежной тропинки. Падал мягкий снег, укутавший утренний мир в глухую вату. Двое застыли, усиленно втягивая носами информацию из морозного воздуха.

      - Ага! – сказал бурый азиат, припоминая.

      - Но-но, - сказал серый южак, выступив впереди хозяйки. – Иди своей дорогой, - и отступил с дороги к ноге своего человека, тоже припомнив. – Если хочешь – иди нашей дорогой.

      Азиат – худой, с топорщившейся шерстью и желтыми волчьими глазами – крадучись пошел на южака, проявившего слабость. Если бы не потертый кожаный ошейник на чужом кобеле и появившийся позади него хозяин, я бы приняла азиата за бродяжку-потеряшку.

      - Ну-ну, не трогай его Бофор, - просящим тоном завел с коблом речь мужик. – Не надо кусать.

      Кобель, убедившись, что хозяин догнал и если что придет на помощь, спросил Волосатого:

      - Я тебе мало в тот раз навалял – ты опять явился?

      И, хищно облизнувшись, бурый волк… (тьфу, азиат! ну уж очень похож повадками и видом) плавно перетек мимо моих ног за торопливо ускользнувшим южачьим хвостом.

      - Иди отсюда по-хорошему, - пробурчал Бриз, исподлобья отслеживая чужака, обходя мои ноги. Почти зажившая дырка в спине заныла, напоминая об остроте зубов азиата. - Че те надо? – южак втянул хвост под брюхо на всякий случай, успев убедиться, что хвост – вещь нежная и легко уязвимая.

      - Съесть тебя! – щелкнул в воздухе зубами Бофор. – Или понадкусать.

      - Догони сначала! – южак на месте развернулся на 180 градусов и рванул по тропинке в сторону дома.

      Азиат с пробуксовкой перешел на тяжелый галоп по сугробам, устремившись за серым зайцем.

      - Он его погоняет немного. Устанет – отстанет, - выдал запыхавшийся мужик.

      - Гонять пусть гоняет, лишь бы дыр нам новых не наделал. Это ведь ваш кобель в прошлый раз подрал моего? Я быстро ушла – не разглядела вас тогда.

      - Может быть, - равнодушно согласился тот, куда больше его интересовал убежавший азиат. Не первого и не последнего, чай, подрал его пес. – А что у вас за порода? – решил вдруг просветиться он.

      Мы потопали за собаками, прислушиваясь. Падал мягкими хлопьями снег. Шумели трубы завода, чей цех граничил с началом леса. Я прикидывала, насколько далеко угнали моего недопеска, поэтому вылетевший на нас через секунд тридцать южак стал полной неожиданностью. Бриз был цел-невридим, пожалуй, немного удивлен. Радостно вильнув хвостом, ткнулся башкой в руку и развернулся – появился куда более запыхавшийся Бофор. Бока азиата учащенно вздымались – бегать долго ему было непривычно, тем более по вязкому снегу.

      Но вот чего-чего, так это упорства ему было не занимать. Азиат твердо вознамерился тщательно изучить странную быстроногую живность, попавшуюся ему на пути снова. Собаки закружили вокруг людей, выдерживая выбранную южаком дистанцию. Бриз старался держаться ближе ко мне, как стрелка компаса на север, каждый раз поворачиваясь к чужаку мордой.

      - Ты овца? – уточнил Бофор, втягивая запах Бриза. – Тогда почему пахнешь собакой и откуда у тебя длинный хвост? Или ты собака? – В желтых, чертовски умных, глазах застыли два вопросительных знака. – Тогда почему волосатый такой, как баран? – Пес выглядел взрослым, был скорее цепного содержания – уж больно вид неухоженный, то есть давным-давно выстроил для себя картину мироздания. В которую не вписывался пока этот Серый. – Но ты ведь не кошка?

      Хозяин, подкрадываясь, осторожно и вежливо подзывал кобеля. Наконец, ему повезло изловить азиата за ошейник. Пес сейчас рухнул на спину в сугроб, по-щенячьи задрав вверх лапы. Я такой трюк проходила летом с азиатами на работе: типа, мне туда идти не хочется, раз тебе хочется – вот и тащи меня. 

      - Все, Бофор. Пошли домой, - уговаривал мужик пса, пытаясь его заставить встать.

      Продолжения я решила не ждать, поэтому мы с Бризом пошли по тропинке в лес, чтобы продолжить утреннюю прогулку. Щен оглядывался то и дело, еще не до конца веря в то, что все обошлось миром. На мои похвалы его смелости и храбрости, небрежно помахивал хвостом, мимоходом изучая следы оставленные ранее прошедшим здесь азиатом. Любование природой временно отошло на задний план – мы переживали случившееся.

      Дошли до спуска с горы, когда Бриз замер, глядя мне за спину. Все еще надеясь, что дыхание подбегающей собаки мне померещилось, разворачиваюсь. Бофор нас догнал. И продолжил попытки понять сущность южачьей тушки с того места, где его не вовремя прервал хозяин.

      - Не догонишь – не понюхаешь, - насмешливо уверенно бросил Бриз и рванул вниз по склону, легко взрывая сугробы лапами. Ни дать ни взять уходящий от волка олень: красота и грация ловкого тела против целеустремленности. Тяжелым галопом азиат попытался его догнать, почти понимая безысходность сей скачки.

      Играючи сделав короткую петлю, южак вернулся к моим ногам и посмотрел на меня: долго этот еще нам прогулку будет портить? Этот застыл неподалеку, делая осторожную попытку обнюхать хотя бы какую-нибудь часть тела резвого юнца.

      Прибыл хозяин азиата.

      - Не нагулялся, - чуть виновато сообщил мне мужик. – Вольерный он. Целые сутки сидит взаперти.

      - ВЫ без поводка? – уточняю. Ну и ну, уж если владельцы неуправляемых азиатов и бродят с ними где-то вне двора, то с поводком. Однако дяденька оригинал.

      - Да, дома оставил. Мы тут каждый день гуляем.

      Собаки крутили по сугробам петли разной кривизны, центром каждой из которых была я, чувствуя себя новогодней елкой. Мужик поймал азиата вновь. Бофор отработанным движением рухнул на спину, а хозяин привычно схватил его за передние лапы и поволок по склону горы вверх!!!

      Мы с Бризом обалдело смотрели им вслед. Неужели таким образом уволочет домой?! Нет, человек выдохся метров через пять, проборонив борозду в снегу рядом с тропинкой.

      - Не получится, Бофор. Были бы мы недалеко от дома… - извиняющимся тоном сказал мужик и выпустил лапы. Кобель как ни в чем не бывало вскочил на ноги, отряхнулся и устремился к Бризу. Новая игрушка ему очень понравилась.

      Бофор вызывал симпатию вопреки всему. Не было у меня на него злости. Крышу у пса не снесло от содержания в одиночке, как могло бы быть. Больше убивать и кусать Бриза он не пытался. По нему было видно, что кобель получил вдруг новый паззл для своей старой мозаики и теперь стремился этот паззл установить на место, чтобы вернуть себе споокйствие.

      Кобели сделали еще пару петель. Украдкой нюхали части тела друг друга. Так могло продолжаться до бесконечности. Хозяин, помявшись, попросил проводить нас их с Бофором до поворота к их дому. Ладно, помогу человеку, заодно Бризу будет дополнительная тренировка нервной системы.

      Хозяин разговорился про пса. Между делом выяснилось, что Бофора иногда запрягают на шлейке в санки, и он катает хозяйских детей, накачивая мышцы! О чем думает родитель, доверяя детей псу, который привык брать на зуб все, что кажется ему подозрительным? Хотя, может, он катает детей по двору дома? Спрашивать я не стала, гоня с глаз картинку с перевернувшимися санками.

      Мы шли по тропинке. Собаки то и дело меняли порядок следования, бдительно следя друг за другом. В основном первым шел Бофор, то и дело озирающийся на свой зад, видимо, ожидал нападения с тыла. Бриз пасся подле меня, изредка отрываясь для обнюхивания меток, оставляемых азиатом. По-моему, где-то даже отметился сам. Я больше следила за Бофором. Взвизг Бриза, которого прищипнули за хвост, был полон негодования:

      - Больно хвост!

       Южак хмуро пояснил озадаченному азиату, только что проделавшему опыт:

      - Это Хвост! У каждой собаки должен быть длинный хвост! Если его еще раз тронешь – точно покусаю, - и для верности показал зубы, издав рычание, которое можно было расценивать как угрожающее.

      - Получается, ты – собака! – сделал вывод Бофор. Паззл встал на место. Пес немного успокоился.

      - Нет, я мышь. Конечно, я собака! – Бриз сделал свой неутешительный вывод об умственных способностях чужака и уже смотрел на него почти с жалостью.

      Незаметно мы дошли до поворота, где распрощались. На этот раз насовсем. Хотя мы с Бризом еще некоторое время на прогулке оглядывались назад, ожидая увидеть силуэт бурого азиата с волчьими глазами, застывший на снегу. Надеюсь, он счастлив там, у себя, насколько это возможно для собаки в неволе.