Теплый серый февральский день. В воздухе уже пахнет весной. Молодой мужчина в ярком костюме, сопровождаемый спаниелем, легко катит по лыжне. Сугробы. Голые стволы деревьев, покрытые с положенной стороны, мхом, готовятся к пробуждению, пробуя силу почек. В отдалении слышатся голоса прочих лыжников - воскресный лес полон людей всех возрастов.

Но у этого мужчины свой маршрут. Трехцветный темный спаниель резво бежит впереди, четко зная место остановки хозяина - это уже вошло в привычку. Они застывают у группки деревьев с самодельной скамейкой. Основательная и широкая кормушка на ветке может принять целую стайку лесных птах. Пес кружит под ногами, изучая, кто был здесь до них. Хозяин снимает лыжи. Подходит к большому дереву, к стволу которого прибита фототабличка. с нее глядят темные глаза белого спаниеля, насторожившего черные уши (видимо, хозяин позвал пса, делая снимок). Яркий голубой фон четко обрисовывает фигурку песы - позади него река, озеро? - сидящей в желтой траве. Снимок скорее всего сделан после какой-то охоты, на привале. Две нарисованные красные гвоздички будто заложены за фото. Кличка. Дата рождения-ухода. Шесть лет. Много это или мало?

Хозяин не задержался надолго у могилки друга. Может, ему помешало наше присутствие, может, всегда не задерживался здесь. Он постоял меньше минуты, свистнул пса и они укатили по лыжне дальше. Мы же остались у костра, разведенного на некотором отдалении от места упокоения, невольно соприкоснувшись с чем-то Большим, светлым и печальным. Словно над нами пролетела большая ширококрылая птица и ее тень на миг скрыла от нас саму Жизнь. Птица улетела прочь. И снова стало можно дышать, слышать, думать и говорить. Наши собаки рвались вслед за чужим псом, удерживаемые хозяйскими руками. Было воскресенье. Полдень. Остывал в кружках травяной чай.